Но воздух не вырывается наружу, а втаскивает его внутрь. Юноша
захлопывает вслед за ними дверь, и они оказываются в тёмном коридоре,
наполненном дымом и ветром.
Рабовладелец
старательно ища, и не находя выхода, бросается в ту сторону, откуда дул ветер. Но тут же выскакивает
оттуда и, хватаясь за горло, с выпученными глазищами истошно кричит, ринувшись в другую сторону,
ища в пелене дыма, потерянного им юношу. Пробежав по лабиринту коридоров, за
поворотом он вдруг выскакивает к резко возвышающемуся выходному проёму
воздуховода. Где напор исходящего изнутри ветра стихает, дым, высасываемый и
увлекаемый наружными потоками ветра, рассеивается в них и улетучивается. В этом
водовороте марева и зарева земной и небесной, воздушной и человеческой стихии. С
поднятыми, словно крылья руками, в дымчатом и солнечном ореоле, словно в
призрачном оперении, спиной к нему, а лицом к солнцу и вольным потоком воздуха,
будто паря в них, и в ошеломлённом взгляде – рабовладельцу видится: его юный
чудодейственный раб.
Хозяин
вначале гневно бросается к своему рабу. Но по мере приближения к нему, ощущает
неподвластность ему необъятности простора впереди и силы ветра, подталкивающей
его вперёд. Тогда он, оглянувшись на смрадно дышащее чрево земных сил, украдкой, по стене, как будто к краю
пропасти, пробирается к сияющему солнцем выходу и чудодействующему со стихиями
юноше. Он даже притрагивается к нему, чтобы убедиться или избавиться от
наваждения.
-
Как хорошо, светло и легко! – восхищается тот, обернувшись.
-
Конечно, после всего пережитого… - отирает хозяин пот с лица.
-
После всех тех трудов, которые мы с ветром совершили. Чтобы угли давали нужный
нам жар в кузнице и для печи обжига, а воздух уносил его с дымом. Освобождая
людей от беспрестанного качания мехов и работы в поту и гари, к творчеству
полезного и прекрасного!
- При этом даже образуется, такая
драгоценная для нас вода?! – удивлённо зачерпывает и умывается хозяин водой,
собравшейся в каменном углублении.
-
Она приносится воздухом из печей, где идёт горячая работа и оставляется нам на
выходе, где воздух опять становится свежим! – радостно встаёт юноша под
падающие с потолка капли.
-
И это всё, всегда, само будет работать?! – освежившись, осматривается хозяин. –
И тебе не нужно гонять ветер, а мне тебя?
-
Конечно! – вспыхивает воодушевлённый юноша. – Ведь ветряные меха круглые. Поэтому,
с какой бы стороны ветер не дул, он, отдавая свой воздух, наполняет им
раскрытые к нему забрала, и проталкивает его через сужающиеся коридоры и
заслонки. А, пролетев над мехами, ветер уже через забрала с другой стороны,
забирает из мехов свой отданный и пробежавший по ним воздух, вместе с жарой и
дымом. То есть ветер в любом направлении вдувает и забирает воздух, своими
мехами прогоняя его через горны и печи.
-
А если не будет ветра? – испытывающее щурится хозяин.
-
Горячий воздух из печи, стремясь освежиться на воле, тянет за собой в печь
свежий воздух. Тем самым, в мехах и печи, и создаётся ветер, который потому и
помогает жить нам, что мы помогаем ему! Потому, что это радостный
взаимополезный труд, свободный от вражды и рабства стихий!
- Это хорошо... Но плохо для тебя! –
усмехнувшись, задумчиво смотрит рабовладелец на своего необычного раба.
- Лучше бы ты был духом ветра, как мне
сегодня порой казалось. Тогда бы оставил мне на память вот это своё доброе дело
и летел восвояси. А со свободомыслящим рабом, что нам теперь делать? Не
продать, чтобы ты не творил такие же чудеса для других рабовладельцев.