ГЛАВА   1  

                                        МАЙ 1920 ГОДА

       Казалось этому жаркому дню не будет конца. Однако, погода в горах в конце весны переменчива. Майский зной постепенно сменялся вечерней прохладой, что придавало сил путникам, поднимавшимся к перевалу. Медное солнце облизывало все еще покрытые снегом горные вершины, но к счастью, уже не грело, а только освещало путь. Двое всадников и четыре груженые телеги, в сопровождении вооруженных казаков, медленно направлялись к Джунгарским воротам, расположенным между Джунгарским Алатау и Хребтом Барлык. Возглавлял обоз уже не молодой, но статный офицер на вороном тонконогом жеребце. Всадник периодически оглядывался на следовавший за ним отряд, после этого подносил к глазам золотые часы, подаренные ему атаманом, и недовольно мотал головой.   В конце концов, он развернул коня и рысью пустил его к завершающей караван телеге.

- Братцы, а ну-ка, проснитесь и подгоните лошадей. – Попытался он приободрить своих подчиненных, - Мы почти у цели. Скоро сделаем привал.

- Брат, ротмистр, - ответил ему старый казак, потирая густую щетину, - надо бы коней напоить, боюсь угробим родимых. Кто тогда повозки тянуть будет.

    Обращение между военнослужащими с приставкой «брат» в дивизии атамана Анненкова с некоторых пор стало общепринятым явлением. Не многие кадровые офицеры воспринимали подобное обращение с восторгом, но сама служба под началом легендарного генерала заставляла мириться с таким нововведением.

- Потерпите казаки. – Офицер взглянул на карту, осмотрелся по сторонам и, сделав глубокий вздох, произнес. – До ближайшего хутора меньше двух верст осталось. Надо бы до темна успеть, вот там и остановимся на ночлег.

     Попытка офицера приободрить солдат не увенчалась успехом. Они привыкли ночевать, где застанет ночь, поэтому лишние две версты были для них лишь дополнительным испытаем в пути, а не свершением долгожданной надежды. Мерный скрип телег и цокот копыт действовал на казаков усыпляюще. Кто-то из них уже безмятежно похрапывал, сидя на возе, а кто-то пытался всматриваться в даль, пытаясь увидеть долгожданный хутор. И вот, когда солнце скрылось за снежными вершинами гор, но красное зарево заката позволяло еще разглядеть дорогу, офицер громко крикнул:

- Поворачивайте влево, мы почти приехали.

      Возле берега шумной, но мелкой речки, почти у подножия утеса расположился двор, состоящий из нескольких деревянных строений и большого загона, где под открытым небом располагалась небольшая отара овец. Животные периодически пытались выйти за пределы ограждения, но обученные собаки всякий раз, поднимая лай, возвращали их на место. Подъехав к ближайшему дому, офицер, оставаясь в седле, погладил коня по стриженной гриве и скомандовал:

-Привал. Распрягайте коней, напоите их, а потом сами отдыхайте.

       Пожалуй, об этом казакам говорить и не нужно было. Для настоящего казака с рождения до самой смерти действовало правило: Казак без коня, не казак.