После неудачной попытки завладеть резной свирелью Яков Моисеевич не опустил руки. Две недели он напряжённо обдумывал дальнейший план действий и пришёл к выводу, что со стариком Сусаниным тягаться ему не по силам. Пока не по силам. «Нет, - решил он, - мы пойдём другим путём, надо сперва поднакопить энергию, обрести почву под ногами и уже тогда…Ух!».
В последнее время Яков Моисеевич заметно стал сдавать. Это подмечали как постоянные посетители его галереи, так и коллеги по антикварному бизнесу. Дела в галерее тоже шли ни шатко ни валко. Кое-кто даже намекал на то, Яков Моисеевич стал терять былую хватку. Но дело было совсем в другом. Хватка-то никуда не делась. А вот реальность всё более расплывалась перед глазами, ускользала из рук, можно сказать. Прямо как скользкая вертлявая рыбина. Необходимо было срочно создавать новый центр силы. Нужно было за что-то зацепиться. Так и родилась идея создания некого закрытого клуба. Он обозначил его, как Клуб пронзительного реализма.
Яков Моисеевич подолгу запирался у себя в библиотеке: сидел над книгами, что-то чертил, делал вычисления на калькуляторе, стоил какие-то немыслимые графики. Когда концепция окончательно сформировалась, он пригласил знакомых хакеров:
- Значит так, ребята, я вот здесь набросал критерии, по которым вам предстоит разыскать нужных мне людей. По моим подсчётам их в городе должно быть около тридцати человек. Условия: все они должны быть живы и находиться сейчас в городе. Чем полнее будет информация, тем лучше. Задача ясна? Вот и отлично! У вас два дня на поиски.
В назначенный срок папки с распечатками легли на стол Якова Моисеевича.
- Так-так-так-так… Ульянова Татьяна Петровна, искусствовед в эрмитаже. Пятьдесят лет, не замужем, - уже хорошо. Высокий лоб. Судя по фотографии, у неё душа из ниток. Тряпичная душонка, коричневатая и ворсистая на ощупь. Если потереть – легко электризуется. Отличненько! А это у нас тут кто? Прокофий Бессеребренников! Центральный ломбард.