Лунная база перестала быть пристанищем первой волны технарей и сухарей из космостроя, на ней начали появляться люди необходимые для поддержания жизни, похожей на земную. В том числе и врачи, медсестры. Я заприметил ее на недавнем медобследовании, необходимом каждому кто выезжал за пределы базы больше чем на сутки. Высокая, на пределе разрешенного роста для сотрудников роскосмоса внеземных отделов, понятное дело стройная, других тут просто не бывает, специфика. Она была в зоне «оценки психостабильности». Наверное с последним межорбитальным транспортом прилетела.
Межорбитальные стартовали раз в месяц, перевозя накопленное на орбитальных станциях между землей и луной. Собирали их на орбите, из деталей грузовиков, оснащали движками от тех же грузовиков, перекачивали в них резерв топлива, и раз в месяц отправляли к луне. На лунной орбите крутился танкер резерва, с него дозаправляли и обратно, к земным станциям.
Подруг у меня не было, возможно это одна из причин по которой я отправился на 3х летку, на луну. Никто не ждет, никому не должен, номер на базе отдельный, роскомнадзор контент не фильтрует, в общем, обходился без женщин.
Кухня-столовая самое светлое помещение на базе не считая медотсека. Столы и стулья в зеленых и голубых тонах размещенные амфитеатром, пол серо-желтый и самые большое окно. Конструктор постарался. Все едят и смотрят на луну. Когда светло.
Она подсела слева.
-Привет!
Я посмотрел на нее, заулыбался, и конечно же ответил
-Привет! Я Сергей.
-Я Менесс.
-Луна? Ты латышка?
-А ты интересен.
-Старался.
Дальше всё было стандартно. На вечер договорились на кофе.
Я готовился к выезду и до «вечера» был погружен в дела. Выезжали вдвоем, напарник был еще не определен и все сборы достались мне. Так даже спокойнее, я готовился как в одиночную поездку, которые были запрещены службой безопасности в принципе, но для них были инструкции, предписания и многое другое.
Кофе плавно перетек в постель. Я, не избалованный опытными партнершами, всё же понимал, что она просто великолепна. Она хотела, умела и любила. И что самое замечательное, она не утомила и не утомляла.