Поль стоял в толпе, окружавшей распростёртое на мостовой тело, тело его друга Жана, с неестественно вывернутой рукой и лужей крови под головой. Лицо мертвеца было спокойным, можно даже сказать умиротворённым, с открытыми потухшими глазами, устремлёнными в небо над улицами Парижа. Толпа образовалась недавно, минут десять назад. Кто-то шептал, что парень выпал с балкона нечаянно, кто-то утверждал, что его столкнули, кто-то сочувственно сожалел, что ушёл из жизни такой молодой человек. Видимо, один из прохожих позвонил в полицию, так как вдали послышался звук приближающейся полицейской сирены. Автомобиль с проблесковым фонарём остановился рядом с толпой горожан, из него вышли двое полицейских, которые решительно двинулись к месту происшествия, раздвигая зевак и покрикивая на нерасторопных людей, мешающих проходу блюстителей порядка.
Поль стоял в стороне от направления движения полицейских, стоял в какой-то прострации, ещё не осознавая, что его сердечный друг, с которым они, бывало, делили не только стол, но и постель, теперь мёртв. Молодой человек смотрел невидящим взором на действия прибывших полицейских, тихо повторяя про себя: «Я убил его! Я убил Жана! Я виноват в его смерти! Я – убийца друга!». Женщина преклонных лет, стоящая рядом с Полем, внимательно посмотрела в его сторону, прислушалась к бормотанию парня и бочком отошла от него. Она дождалась, когда один из полицейских начнёт опрашивать свидетелей происшествия, подошла к нему и что-то горячо зашептала тому на ухо. Офицер внимательно выслушал старушку, записал её данные в блокнот и подошёл к отстранённому от действительности Полю.
Полицейский тронул парня за рукав куртки. Тот повернул в его сторону голову, как бы очнулся от забытья, вопросительно посмотрел на офицера. Они отошли в сторону, присели на первую подвернувшуюся скамейку, начали беседу. Полицейский расспрашивал молодого человека по стандартной процедуре: персональные данные, где проживает, знаком ли с потерпевшим и так далее. В результате их разговора стала вырисовываться непротиворечивая картина трагедии. Офицер понял, что Поль является ценным свидетелем и готов дать официальные показания, а для этого им нужно проехать в полицейский участок. Парень безучастно согласился и занял место в полицейском автомобиле.
В полицейском участке Полю пришлось некоторое время ждать в коридоре под присмотром местного дежурного. Он сидел на стуле, немного покачиваясь, обхватив голову руками. Слёзы постигшего горя непроизвольно капали то на щёки, то на грязный пол. Парень как будто не замечал этого, поглощённый своими переживаниями. Перед его внутренним взором проносились прошлые картины дружбы с Жаном, совместные походы в ночные клубы, на вернисажи и в музеи. Его товарищ был (какое страшное слово – был) начинающим, но уже перспективным современным художником, картины которого не только выставляли в галереях. Агрессивный пиар в сети Интернет помог художнику продать несколько своих картин за хорошие деньги. Поль принимал в этом мероприятии непосредственное участие. Вот об этом он и намеревался рассказать полицейскому следователю.
Наконец, молодого человека пригласили в кабинет. Расследование было поручено следователю-женщине средних лет, миловидной, но с усталыми глазами. Формальности заняли минут десять.