Более рационалистическую философию предложил ученик, друг и
оппонент Платона, ученый-энциклопедист Аристотель из Стагира (Македония,
Халкидика,
384–322 до н. э. ). Проблеме устройства Вселенной в целом посвящен его
отдельный трактат «О небе», в котором он анализирует, критикует и
резюмирует представления античных натурфилософов о космосе, стараясь очистить
их от мифологии, что удается ему далеко не всегда. Так, с одной стороны,
Аристотель утверждает: «Мы
полагаем, что все природные тела и величины способны двигаться в пространстве
сами по себе, поскольку природа, как мы утверждаем, есть источник их движения... природа
есть причина движения, содержащаяся в самой вещи... взятый в целом космос
состоит из всей свойственной ему материи, ибо его материю мы определили как естественное и чувственное тело... все чувственно воспринимаемое, как мы знаем,
материально [Аристотель еще не
догадывался, что, помимо вещества, как чувственной формы материи, существует и
другая, скрытая, полевая форма,
которая далеко не всегда доступна чувствам, а потому результаты ее воздействия
на мир и человека признаются таинственными, магическими, божественными]», а с другой стороны, следуя
религиозным представлениям своего времени, полагает: «Мы имеем обыкновение называть небом прежде
всего крайний предел и верх [Вселенной], где, как мы полагаем, помещаются все божественные существа... Небо
одушевлено и содержит в себе
причину своего движения... бог и природа ничего не делают всуе... природа
ничего не делает бессмысленно или бесцельно».
У Аристотеля, как и у Платона, небо [вселенная] – живой, разумный организм, способный ставить
осмысленные цели. Аристотель согласен с Платоном и в том, что Вселенная
единственна, не бесконечна, ограничена, шарообразна и равномерно вращается, но возражает
в вопросе происхождения неба: «Наблюдение показывает, что все, что возникает, равным образом
уничтожается... Небо в своей
целокупности не возникло и не может уничтожиться... его полный жизненный век не имеет ни начала, ни конца... Небо одно-единственно, равно как безначально
и вечно... оно вечно, ибо неуничтожимо и не возникло... возникает
и уничтожается не космос, а его состояния», т. е. , по Аристотелю, Бог Вселенную не
создавал, как у Платона, но оно было всегда. Философия Аристотеля
оказалась двойственной и противоречивой (с одной стороны, материалистической по содержанию, с другой стороны,
идеалистической, божественной по форме),
и поэтому последующие философы для подтверждения своих умозаключений
авторитетом Аристотеля искали у него не то, что истинно, т. е. соответствует
реальному миру, а то, что было им идеологически выгодно и оправдывало
их личные домыслы.
Идеалистические представления древнегреческой философии, а
также восточных языческих верований и культов, развивавшихся на территории
Римской империи, впитала в себя на рубеже нашей эры философия неопифагореизма,
а позже неоплатонизма.
Философия неопифагореизма (религиозно-философское
течение 1-го в. до н. э. –
2-го в. н. э. , пронизанное мистицизмом
– от греч. mystika – «таинственные обряды» – и восточными представлениями о Боге как о благе и свете, но о материи как о зле и тьме) охватила конец эллинистической
эпохи и начало эпохи Римской империи. Она, отразив закат античной культуры,
углубила и развила религиозно-мистические черты пифагорейства 5-го в. до н. э. ,
что и стало ее характерным отличием. Неопифагорейство возродило
самостоятельное, независимое от природы значение числовой символики (нумерологии)
и придало новое, сакральное значение известным с древности пифагорейским парным
категориям: единое-многое, монада-диада, тождество-различие,
четное-нечетное. В отличие от
платонизма (хотя Платон в своем
диалоге «Парменид» обращался в анализу диалектики «единого
и не единого, иного, множественного»), оно считало нематериальным первоначалом
не
нус или идею-эйдос, но то, что
мыслится в категориях единое-многое (единое – активный
формообразующий принцип, порождающий нематериальные идеи-числа как прообразы
материальных вещей – многое) и монада-диада
(высшие, согласно пифагорейско-платонической философии, принципы бытия: монада – мысль о единице, всеобщей
форме, простой и неделимой сущности, первом божестве, принципе единства и
целостности, тождества и равенства, вечности и неизменности; диада – мысль о двоице, втором
божестве, а иногда «мировой душе» и «матери богов», принципе множественности,
неравенства, конкретной определенности, изменчивости бытия).
Разные представители этого учения по-своему
интерпретировали вышеуказанные сущностные категории (онтологические
принципы универсума) и строили их иерархию по собственным
бездоказательным измышлениям. В своей этике неопифагорейцы, рассматривая
материю, как зло, а Бога – как благо, провозглашали «низменный, греховный»
характер материальной природы человека, а его возможности стать
счастливым рассматривали исключительно через его отношения с Богом. Так
постепенно начинались философское унижение и обесценивание человеческой
личности (превращение человека не просто в ничто, а в зло) и
возвеличивание в противовес ей вымышленной сущности – Бога (Благо, Господь).
