Книги, которые покупают

Уильям Шекспир "Ромео и Джульетта". Акт III. Перевод с английского Ольги Слободкиной-von Bromssen

Автор

Ольга Слободкина-von Bromssen

Специализация автора

Поэт Публицист Детский писатель Прозаик

Жанр произведения

Поэзия

Опубликовано

21.09.2023 20:41:43

Скачать книгу

Остановить

Мы собриаем книгу. Пожалуйста, подождите...

АКТ III Перевела с английского Ольга Слободкина-von Brömssen СЦЕНА I Площадь Вероны [Входят МЕРКУЦИО, БЕНВОЛИО и их слуги] БЕНВОЛИО Прошу тебя, Меркуцио, Уйдем. День жаркий. Всюду - Капулетти. И если встретимся, То не минуем драки. В жару такую Кровь бешено кипит. [Вариант: Прошу, уйдем, Меркуцио друг!/ Прошу, Меркуцио, друг, давай уйдем!] МЕРКУЦИО Ты похож на одного из тех, кто, войдя в в таверну, хлопает мечом по столу и восклицает: "Дай Бог, чтобы ты мне не понадобился"! И после второй рюмки без всякой надобности тычет им в официанта. БЕНВОЛИО Я такой? МЕРКУЦИО А как ты думал! Такой же вспыльчивый, как все парни в Италии, И чуть тебя задеть или разозлить Ты уже взрываешься. Ну, а когда взорвешься, - берегись! Сам заденешь любого. БЕНВОЛИО И что с того? МЕРКУЦИО А то, что соберись двое таких, и вскоре не останется ни одного, потому что они убьют друг друга. А ты! Ты подначишь любого, у кого в бороде на волос меньше или больше, чем у тебя. Ты ввяжешься в драку с человеком, который колет орехи, только потому, что у тебя глаза каштанового цвета. Такой глаз, как твой, всегда усмотрит повод для стычки. Твоя голова набита драками, как яйцо белком и желтком. И она была побита, как тухлое яйцо, которое разбивают и выбрасывают. Ты набросился на мужчину, который кашлял на улице, потому, что он разбудил твою собаку, спавшую на солнцепеке. И разве не ты разругался с портным только за то, что он надел новый камзол перед Пасхой, а с другим - за то, что тот перевязал свои новые туфли старой лентой. И ты еще хочешь сделать миротворца из меня? БЕНВОЛИО Если бы я был таким драчливым, как ты, любой смог бы купить абсолютное право собственности на мою жизнь - до конца моих дней. МЕРКУЦИО Абсолютное право? Это абсолютно тупо! [Входят Тибальт и другие] БЕНВОЛИО Клянусь головой, сюда идут Капулетти. МЕРКУЦИО Клянусь пяткой, меня это не колышет. ТИБАЛЬТ Не отступайте от меня ни на шаг, Сейчас я с ними заговорю. Добрый день, господа. Можно словечко с одним из вас? МЕРКУЦИО Только словечко? Прибавьте к нему еще что-нибудь. Например, удар. Словечко и удар! ТИБАЛЬТ К этому мне не привыкать - сами увидите, Дайте только повод. МЕРКУЦИО А без повода? Или Вы можете только идти на поводу? ТИБАЛЬТ Меркуцио, мало, что ты путаешься/снюхался с Ромео, так еще и поешь с ним в унисон? МЕРКУЦИО Путаешься?/Снюхался? В унисон? Мы что тебе - бездомные бродячие менестрели? Ну, так услышишь диссонанс. Вот мой смычок!... Он заставит тебя затанцевать! Раны Господни! Путаешься!/Снюхался! В унисон поешь! БЕНВОЛИО Мы говорим на главной площади, А здесь полно людей. Или уйдем куда-нибудь Или давайте разногласия решим С холодной головой. А лучше разойдемся. Все глазеют. МЕРКУЦИО На то и созданы глаза, Чтобы смотреть.

На 10 страниц назад

На 1 страницу назад

На 10 страниц вперед

На 1 страницу вперед

Оглавление

Страницы

Оставить комментарий может только авторизованный пользователь

Книги, которые покупают

Моя родина – Советский Союз.

В сборник вошли избранные стихотворения Михаила Курченкова, участника Великой Отечественной войны и Парада Победы на Красной площади в Москве 24 июня 1945 года. Тридцать шесть лет Михаил Петрович отдал службе в Советской армии, принимал непосредственное участие в испытаниях ядерного оружия на госполигоне Новая Земля в сентябре1961 года и на других полигонах, прожил долгую и насыщенную жизнь. Автор гордится тем, что родился и жил в Советском Союзе, где на первое место ставилось развитие человека, дружба народов, свобода от эксплуатации труда и высокие моральные ценности, а труд являлся для каждого гражданина делом чести, доблести и подвигом славы. Искренне сопереживая идее пролетарской демократии, автор в своих стихах с искренним возмущением воспринимает те процессы, которые происходят на территории бывшего СССР в последние 30 лет, не хочет мириться с ними и выражает надежду, что когда-нибудь власть трудящихся снова восторжествует, что ценности, на которых он воспитывался, вернутся, а человечность, несмотря на многочисленные преграды, однажды все-таки станет атрибутом человечества.

Безумный год. Сиреневый туман

«Безумный год» и «Сиреневый туман» — два произведения, которые объединяет только то, что оба они — результат мастерской работы фантазии автора. Технических изысков научной фантастики здесь нет, но есть фантастика социальная, так как автора интересуют люди и их поведение в экстремальных ситуациях.
«Безумный год» написан во времена пандемии. Это история о судьбе российского дипломата, в жизни которого случился ни один крутой поворот за достаточно небольшой отрезок времени. Переезды по странам и городам, развод, измена, предательство, смерть близкого человека — могло ли всё это случиться за год с одним человеком?
Могло, это же был безумный год…
«Сиреневый туман» описывает фантастическую ситуацию, когда неизвестная цивилизация за три дня забирает почти 40% населения Земли. Читатель увидит эту картину глазами конкретных людей в конкретных жизненных ситуациях. Как чувствуют себя люди, которые живут с ощущением, что наступает конец света? По-разному.
И ведут они себя тоже очень по-разному. Финальная глава «Испытание» оказалась неожиданной даже для автора. Вера в людей развеяла хмарь апокалиптического ужаса. Но и за ней уже что-то брезжит…
Любые совпадения и аналогии случайны.

Три моря

Как говорит Юрий Лузин в предисловии к своей книге, - он писал о том, что ему дорого. И это чувствуется, когда читаешь его стихотворные строки. Они полны нежности и тревоги, когда он пишет о детях, и не только человеческих; полны любви и поклонения перед природой родного края. А с каким теплом, уважением и знанием дела автор рассказывает о своей работе и своих собратьях-моряках! Людям надо учиться по-настоящему любить и беречь друг друга, а также все живое на Земле, - вот главная мысль, которую несет читателям автор.