Однажды летним прохладным утром
от Храма Успения Пресвятой Богородицы отправился автобус на остров Свияжский, в
монастырь времён Ивана Грозного, с заездом в Семиозёрский монастырь. Дорога
была не близкой. Возле меня у окна сидела немолодая приятного вида женщина в
лёгкой куртке бежевого цвета. В автобусе люди вначале сидели тихо и смотрели в
окна под шум двигателя. Ну а потом все вокруг разговорились. Говорить стали и
мы. Попутчицу мою звали Мария Николаевна Сомова; родом она была из Астрахани, в
Казань приехала впервые, по делам детского патриотического фонда. Про поездку
эту узнала случайно, в гостинице от консьержки.
Кто-то сказал ей, что здесь, на
окраине Казани, в Дербышках, было явление Богородицы и ещё святого Николая
Угодника – совсем недавно. Кое-что об этом знал и я, и ей рассказал. А потом
начала свой рассказ она, и довольно подробный, духовного свойства, о своём деде
и о своём отце.
... ... ...
Голос у Марии Николаевны был от
природы твёрдым, но так как она говорила с добрым расположением, то звучал он
мило. Время о времени моя спутница смотрела куда-то вдаль. А рассказ свой она
начала так:
– Дед мой, Василий Сомов, был в
молодости парень хоть куда. Есть у меня его фото… Копию я себе сделала. На оригинале,
на обороте, подпись есть карандашом: «Васятка, 1913 год»… Стоит наш Васятка в
проходе посреди торгующих, видать, на ярмарке, и держит лошадь белую под уздцы.
Народу там вокруг – тьма. А он в толпу такую с лошадью и фотографом влез.
Баловался, значит! Плечи у него широкие, рубаха навыпуск длинная, со стоячим воротничком,
на фото серая. Ох, и красив! Черты лица крупные, глаза – задиристые! Ну, всё
ему нипочем!! А из-под картуза с козырьком кудри черные выбиваются. Борода да
усы пока жидкие.
И вот разразилась над
Россией-Матушкой через год первая мировая война. Записали нашего Васятку в
рекруты от родного села, одели в шинельку серую, дали ему винтовку со штыком да
и отправили воевать на австро-венгерский фронт. Наверное, с год он там, на
переднем крае, прямо в окопах жил.