Жизнь грешника... – всего лишь изъян,
ущерб...
Его удел – скитаться по окраинам мира,
ютясь в пустотах беспредельных
пространств
и питаясь отбросами существования.
Х. Л. Борхес
... ... ... ... ...
В спальных
районах погасли огни. Засыпает усталый город, оставляя заботы быстротечного
дня, увеличивая ещё ненамного своё бездонное прошлое.
Московская ночь не бывает
по-настоящему тёмной. Всё борется с тьмой, не даёт ей завладеть городом. И
небоскрёбы, похожие на горящие мачты, и драгоценные россыпи жёлто-оранжевых
окон, и каждый источник света – привычный или случайный... Фонари горят так
ярко, что кажется, будто в них уже отражается солнце, что они приближают
рассвет. Но нет, фонари – не союзники рассвета...
Свет города достигает неба, оно
становится сиреневым и лиловым, оно дышит и движется непрерывно. В небе – все
снегопады, все звёзды, все судьбы... Проносятся фантомы облаков вчерашнего дня,
рождаются облака дня будущего, обманчивые блики, силуэты, быть может,
отражающие надежды и горести бесчисленных людей, живущих под небом мегаполиса...
Некоторые из них смотрят вдаль, туда, на окраину города, где небо светлее, и
мелькает мысль, что там, далеко, люди более счастливы, чем здесь... Но нет, и в
той светлой стороне люди смотрят на край неба, думая о том же самом...
Свет города возносится вверх,
отважно сталкиваясь с громадой ночи и вдруг... Из-за горизонта встаёт та, что
ярче фонарей. Захватчица-луна оглядывает покорённый город. Всё в её власти и
она, довольная, большая, светит заманчивым и нежным сиянием. Свет луны
проникает повсюду, оставляя нетронутыми только души людей, отвергнутых городом,
убитых им. Незамеченной для них восходит луна, безучастны они и ко всей
фиолетовой ночи, разлившейся по небу...
Ах, ночь... Чернила для пера поэта…
Но рассказ наш пойдёт о вещах самых
прозаических.
... ... ... ... ...
В жизни случается всякое, особенно
ночью. Бывает и так, что человек не доходит до собственного дома. Вот он идёт,
от тусклой автобусной остановки, поворачивает к скверу, с такими чугунными
русалками при входе... Сквозь решётку, листву деревьев, уже должен показаться
дом, человек подходит ближе, но дома своего не видит. Вдруг он роняет портфель
и падает на спину, простреленный невидимой стрелой, пролетевшей сквозь сердце,
чувствуя только боль от стрелы и холод асфальта, не успевшего прогреться за
пасмурный день. Его глаза ещё открыты, но уже нет ничего в этом мире, что они
могли бы увидеть.
Вскоре оцепенение проходит и
ошеломлённый человек движется куда-то со страшной скоростью и оказывается уже
не в полной темноте. Перед ним словно поднимается занавес из оттенков тёмного
цвета, открывается сумрачная протяжённость... Назад пути нет, впереди –
неизвестность, вверху – мерцающая высота, вся в светлых пылинках-звёздах,
неохватное чувство абсолютной красоты и любви. Внизу, там, где бесследно пропала
царица-луна, происходит что-то, вызывающее жуткое до последней дрожи чувство.
Словно злая материя, состоящая из миллиардов голодных крыс, смотрит жадными
глазами…
И снова вокруг непроглядная темень.
Нет пространства, движения, времени, но вот раздаётся далёкий Голос:
– Кто там? Заблудившаяся душа?
Снова безмолвие и снова Голос, но
уже ближе:
– Кто может побыть с ней
несколько небесных секунд?. . Хорошо, я побуду...
Звуки необыкновенного языка, вдали
звучащего как песня, приближаются со всех сторон и незаметно становятся просто
ворчанием:
– Опять! Вот
стоит у входа безмолвная душа, наполовину находящаяся ещё на земле. Мне с ней
на каком языке разговаривать? И о чём? Это ведь только люди думают, что словами
можно выразить любой смысл, даже неописуемый. Если бы… Откуда же этот человек?
А, вижу… Давно я не говорил на языке разрушителей храмов. Одолжу у вас сотню
тысяч слов...
Голос стал ещё ближе и вдруг
неожиданно обратился:
– Скажите, как мне
выглядеть, чтобы не напугать вас? Нет, нет! Пока не оборачивайтесь! Ну кто
вызывает доверие у жителей вашей эпохи? Полицейский? Только не обычный, с
волчьим взглядом, а такой добродушный, пожилой, неделя до пенсии? Или почтенная
полная женщина? Но не придурошная, с корзиной волос на голове, а такая, похожая
на первую учительницу? У которой хочется дорогу спросить? Или деревенская
красотка-хохотушка, сама непосредственность? Или, может, не человек, а вообще
собака-спасатель?
Невероятное создание
показалось в луче света и стало быстро меняться, промелькнули головы пожилого
полицейского, учительницы в круглых очках, деревенской красотки-кобылки с
буйной причёской, десятка странных существ и вот превращение завершилось.
– Пройдёмте, молодой
человек, – сказал огромный сенбернар, разбросав слюни повсюду.
