Двери состава печально пшикнули и я оказался в полном одиночестве на перроне конечной станции метро. Пройдя мимо безразличного взгляда сотрудника правоохранительных органов; поднялся по заосененым ступенькам и двинулся шуршащей алеей небольшого скверика. Фонари вот-вот должны были зажечься.

     Хотя какое к чёрту метро и какой скверик в нашем городке с неполным десятитысячным населением. Просто картинку о том, что произойдёт без метро как-то не получилось сложить. Ведь вышел из «откуда-то» и прошёл по улице имени кого-то как-то простовато. Нужен явный переход от бешеного темпа жизни к умиротворению. Тем более весь наш городок – сплошной небольшой скверик, с поправкой на десять тысяч человек. И где тут взять контраст? Так что будем считать, что вышел из метро …

     Ноги автоматически сгребали шуршащую листву, а мысли витали как-то совсем уж сами по себе. Осень. Осень именно в той поре, когда ещё не грязно и промозгло, а «унылая пора, очей очарованье». Ну и дальше по тексту.

     В конце аллеи стояла лавочка. Так себе лавочка, старенькая, не очень удобная. Но у неё был один плюс – она была графична. Графична в том смысле, что просто просилась в карандашный рисунок: сумерки, фонарь, который пока отбрасывает неясную тень и только обещает кружок света под собой. Деревья и кустарник – фоном, без чётко очерченных листьев и веток. И вот на этой самой лавочке как-то сам-собой прорисовался силуэт. Что-то в этом силуэте было не сегодняшнее, забытое. Может быть шляпа, скорее котелок, чем просто шляпа. Может трость с набалдашником. Может бородка клинышком, такую уже давно никто не носит. Может два печально поблёскивающих стёклышка над переносицей … И этих «может» можно перечислить ещё с десяток.

     Но, самое удивительное, это был знакомец. «Знакомец» – по аналогии с «незнакомец». Знакомец, человек, которого вы просто знаете.