Грохот пищалей, звон металла
Слышен повсюду вновь и вновь.
Смерти бояться не престало
Там, где рекою льётся кровь.

И вот, преодолевши стену,
Стрельцы уже внутри кремля.
Враги сполна заплатят цену,
Задышит волею земля,

Гнёт сбросит и, освободившись,
Русский воспрянет человек,
И Русь, из пепла возродившись,
Летой сокроет тяжкий век.

И дрогнул враг. Бросив доспехи,
Украсил бегством свой позор.
Стрелецкой доблести успехи
Отметил Государев взор.

Войско геройски, насмерть билось.
Но, в град вступивши покорённый,
Явило божескую милость,
Святыню взяв неразорённой.

Окончен штурм. Дух вражий сломлен.
Хана к Царю ведут стрельцы.
Гарем остался не разгромлен -
Баб пожалели молодцы.

И, в ожиданьи приговора,
Пал ниц правитель пред Царём.
Дивно! Подобного позора
Не приключалось с главарём.

-Казнить, али отправить с миром? -
Объят раздумьем Иоанн.
Но взоры бросив на секиру,
Припомнил, что гласит Коран:

"К поверженным будь милосерден,
Ибо, во злобе, станешь слаб.
И сам, однако, не бессмертен,
Не важно - царь, или же раб.

И в пораженьи будь достоин.
Себя коль защитить не смог,
Принять обязан смерть, как воин,
Последний преступив порог. "

И, наземь опустив секиру,
Гнать хана повелел взашей,
-Довольно! Побесился с жиру.
Пущай в степи покормит вшей.

Особым, Государевым Указом,
Имам Казани Кул-Шариф,
С рассветом, погребён был сразу,
Веру и честь не посрамив.

Ближе к зиме, под гарнизоном
Оставив покорённый град,
В Столицу к новому сезону
Вернулся Иоанн Смарагд.

Казна пополнилась без счёта
Златом, трофеями, шитьём.
Для казначеев столь работы -
Месяц с едою да питьём

В Кремлёвских жили казематах,
Приходуя добро в Казну.
С лихвой окуплены затраты.
Видать, не зря вели войну.
 
              ... ... ...
   (Государь и Князь Старицкий)
-Что, брат Владимир, ты не весел?
Буйной головушкой поник...
Али безрадостные вести
Печалят твой светлейший лик?

Что за тоска тебя съедает?
Открой мне душу, не таясь.
Уже ль твой Государь не знает,
На сколь обременяет власть?

Бремя сие, что донный камень,
Счастья лишает и семьи.