Типичный гешефт тех времён: крупнейшие корпорации, с
одной стороны, посылают тушёнку русским,
с другой - продают Гитлеру свои самые
мощные в мире танковые аккумуляторы, причём открыто, даже не потрудившись
организовать поставки через третьих лиц. Общественное мнение Америки их не
осуждало: бизнес. Он перемалывает в кормовую муку и союзнические обязательства, и мораль
вообще.
Итак, «императорская» семья, направляясь за океан, рассчитывала, что в
Америке, где народ более простодушен, необразован и глуп, нежели в Европе, им
легче будет вписаться в новую жизнь и подняться на вершину социальной лестницы
— пусть даже на первое время пока в эмигрантских кругах. Но их ждало неприятное
открытие: публика почти не обратила на них внимания. Всех затмила Анна
Андерсен-Чайковская. Она находилась в зените своей удивительной славы.
Некоторые из членов Дома Романовых признали её Великой княжной Анастасией Николаевной
Романовой, подлинной дочерью императора Николая II, которая выжила после расстрела, спаслась от
большевиков и сумела бежать из РСФСР. Безоговорочно признали и те, кто дружил с Аной, как её
называли сестры и брат, ещё с детства, например Глеб Боткин и Татьяна
Мельник-Боткина, дети расстрелянного царского лейб-медика. Некоторое время даже
Великая княгиня Ольга, сестра Николая Второго, робко утверждала: да, возможно,
это Анастасия, хотя, как знать, может, и не она… Но «император» Кирилл публично назвал Анну Андерсен самозванкой,
более того — воровкой, укравшей честное имя его погибшей любимой племянницы. А
теперь она с помощью своих преступных, в основном, немецких покровителей нацелилась на жалкое
имущество, оставшееся после бедного Ники. Встречаться с ней, вступать в
публичную полемику Кирилл, разумеется, отказался. «Ну конечно! Какой же кот,
укравший мясо, захочет встречаться со строгой, но справедливой хозяйкой? —
презрительно заявила Анна-Анастасия. — Берёзовый прут для вора у меня всегда
наготове. И скоро дяде Кириллу придётся дать мне отчёт за все — и за узурпацию
титула, и за своё предательское поведение в 1917 году. И отвечать ему придётся
гораздо раньше, чем он думает».
Прут, приготовленный для вороватого
кота, пока оставался без применения. В США
Анну Андерсен официально не
признали Великой Княжной Анастасией Романовой.
Однако и надежды Кирилла Владимировича, который ожидал, что
власти подтвердят его императорские
полномочия, оказались напрасными. От такой бесполезной жизни Кирилл вскоре
умер.
Сын его Владимир Кириллович объявить себя очередным «Императором» Российской
империи побоялся, хотя условия изменились: теперь
местные власти ему гарантировали, конфиденциально, разумеется, положительное
решение суда города Вашингтона, округ Колумбия, о признании его Императором
Российским Владимиром I. При условии, что пятьдесят процентов от наследственных капиталов, если
таковые обнаружатся, будут внесены в бюджет приютившей его страны, куда
Владимир Кириллович приехал за свободой. Но не хватило духу у «Цесаревича»
объявить себя императором. Так и проходил всю жизнь в «Наследниках» — буквально
до гробовой доски. Женился он на бывшей супруге английского банкира Кэрби —
Леониде Георгиевне, которая считалась и до сих пор считается какой-то
представительницей древнего грузинского рода Багратиони. В 1958 году у них
родилась дочь Мария. Семья жила на колёсах, разъезжая по родственникам и
знакомым, иногда выступая перед публикой в разных странах, а последнее время
совершала челночные поездки между
Испанией, США и Россией вплоть до смерти Владимира Кирилловича в 1992 году.
Князь в тот несчастный год отдыхал в Америке, в Майами, где в последние годы
пляжи были плотно завалены тушами «новых русских» бандитов и банкиров, в
основном, еврейского и кавказского происхождения. Секретарь князя, который
служил Владимиру Кирилловичу за харчи, организовал ему встречу с «молодыми русскими капиталистами», как они себя
называли. Бандиты весело раскупили билеты ценой от 800 до 1000 долларов за
место и пожертвовали ещё около ста тысяч баксов наличными герою дня.